Огненный дар - Страница 6

— Боже всемогущий! — воскликнул Джонас. — Ты прекрасно знаешь, что я еду в Мексику не в игрушки играть! И нечего представлять мою поездку увеселительной прогулкой.

— Я могла бы полететь с вами и подождать в Акапулько, пока вы с отцом закончите все дела, — неожиданно предложила она.

— Нет, это исключено. Не хочу, чтобы ты ехала в Мексику. Как, по-твоему, я смогу сосредоточиться на деле, если поминутно буду думать, как ты там, в Акапулько? Выкинь эту идею из головы, Верити. Ты останешься здесь — мне так куда спокойнее. Но если ты серьезно подумываешь об отдыхе, можно поехать куда-нибудь вместе, когда я вернусь. Так что решай пока куда. Предоставляю тебе полную свободу выбора.

— Разве я могу что-либо планировать заранее? Ведь неизвестно в точности, когда вы вернетесь.

— Скорее всего приедем через неделю. Вряд ли мы дольше провозимся с выкупом. Десять дней — максимум. Планируй наш отпуск недели через две — так надежнее. А еще лучше — через месяц. Черт возьми, есть же у тебя хоть капля здравого смысла, — процедил Джонас сквозь зубы. Было заметно, что он едва сдерживается.

Верити обвила руками его шею и почувствовала, как он напрягся.

— Ты ведь будешь беречь себя там, в Мексике? Обещаешь, Джонас?

— Я всегда осторожен, Верити, но мне вовсе не хочется, чтобы ты устраивала себе каникулы во время моей отлучки. Слышишь?

— Слышу. — Она слегка привлекла его к себе, несмотря на некоторое сопротивление, и изобразила обольстительную улыбку. — Я буду скучать по тебе, Джонас.

Он поколебался мгновение, потом, видимо, успокоился и, подавшись к ней, заключил в объятия.

— Мне тоже будет не хватать тебя, маленький деспот. Веди себя хорошо в мое отсутствие.

— А ты все-таки будь осторожен, Джонас. И позаботься об отце — он ведь уже не молод.

— Твой старик еще даст сто очков вперед многим молодым. Годы у него, конечно, уже не те, но тем не менее он свое возьмет — ум у него стал еще изворотливее. — Джонас наклонился и коснулся губами губ Верити. — Не волнуйся, любовь моя. Я за ним присмотрю.

— И за собой тоже. Сейчас не так-то просто найти хорошего посудомойщика.

— Как приятно, когда тебя ценят. Не торопись искать мне замену — я скоро вернусь.

— Договорились. — Ее руки скользнули вниз, к его мускулистым ягодицам, девушка слегка сжала их.

— Ты прямо ненасытная какая-то! — Он влажным и теплым ртом поцеловал ее в грудь.

— Мне повезло, что ты всегда готов.

— Везение тут ни при чем. — Он осторожно раздвинул ей ноги. — Ладно, к черту сон, — пробормотал он, целуя ее в шею. — Отосплюсь в самолете.

Эмерсон выглянул в окно джипа и на прощание махнул дочери рукой. Верити, стоя в дверях своего кафе, замахала ему в ответ и послала воздушный поцелуй.

— Похоже, прошлой ночью ты здорово потрудился, уговаривая ее, — заметил Эмерсон. — Сегодня с самого утра она весела, как птичка. А я-то напоследок ждал бесконечных нотаций и жалоб на мужской шовинизм.

Джонас повернул на дорогу из Секуенс-Спрингс. Было еще темно, и сонный городок мирно дремал на берегу озера.

— Вчера она совсем не веселилась. Слышал бы ты ее, Эмерсон. Она, видите ли, решила поехать отдохнуть. Одна, без меня! Как тебе это нравится? Она улетит на Гавайи, в то время как мы будем в Мексике. Знаешь, я бы ее хорошенько отшлепал, если бы в тот самый момент, когда я попытался это сделать, она не вцепилась мне в ногу своими коготками. Стоит мне куда-нибудь собраться, как Верити уже мечтает удрать на острова.

Эмерсон усмехнулся краешком рта, задумчиво глядя на дорогу прямо перед собой.

— Ты отговорил ее?

— Черт возьми, конечно! Сказал, что, если она и впрямь решила отдохнуть, мы отправимся в путешествие вместе, когда я вернусь. За эту неделю пусть решит, куда мы поедем, — это поможет ей отвлечься.

— Я думаю, она права — ей действительно нужен отдых, — с расстановкой промолвил Эмерсон. — В последнее время она сама не своя, ты заметил?

Джонас ответил не сразу.

— Да, заметил, — выдохнул он наконец, а сам подумал, что дорого бы дал за то, чтобы узнать, что она замышляет. Последнее время он частенько заставал ее погруженной в раздумья, как будто она прислушивалась к себе, решая, по-видимому, произвести в своей жизни кое-какие перемены.

От этой мысли у Джонаса мурашки пробежали по спине. Было такое чувство, словно кто-то хочет отнять его собственность. Он со злостью вцепился в руль. Верити собирается найти ему замену? Пусть лучше и не мечтает! Двадцать восемь лет ждала его — свой первый сексуальный опыт она приобрела в двадцать восемь, ее влекло к нему, как дельфина к воде. Неужели теперь она считает, что он ей не подходит и напрасно она так долго ждала своего первого мужчину?!

— Ты уверен, что отговорил ее ехать на Гавайи? — спросил Эмерсон.

Джонас стиснул зубы, вспомнив, что прошлой ночью Верити так и не дала ему твердого обещания.

— Она не осмелится. В противном случае ей придется дорого за это заплатить.

— Ах, до чего же удобен «мужской шовинизм»! Неудивительно, что мы, мужчины, так держимся за него, обретая обманчивое, но приятное чувство уверенности, когда особенно в нем нуждаемся. — Эмерсон сухо рассмеялся.

Джонас нащупал в кармане рубашки золотую сережку Верити. Он не расставался с этой вещицей с тех самых пор, как нашел ее ночью на пыльной мексиканской улочке.

— Я черпаю уверенность совсем не в этом, — заметил он. Легкое дрожание сережки отчасти успокоило его.

— Ну что же, поскольку о планах моей дочери говорить бесполезно, давай поговорим о наших перспективах. Надо же как-то выручать Лехая.